Анна Одувалова - Изумрудное сердце [СИ]
Парень замер в нерешительности, задумчиво рассматривая пыльный пол, на котором отпечатались следы от ботинок. Внимание Дирона привлекли неясные темные пятна на старом ковре под фортепьяно, почти в центре небольшой комнатки. Маг вздрогнул и отступил назад. Вот уж чего он не ожидал увидеть! Никак не думал, что встретит здесь такое неоспоримое свидетельство собственной смерти — кровь, впитавшуюся в посеревший от времени ворс. Он не понимал, зачем оставили здесь этот ковер? Зачем? Неужели было трудно убрать хотя бы его?
Воспоминания навалились неожиданно. Дир не ждал их. Страшно переживать вновь кровавую пытку и понимать, что это конец. Возвращаться в прошлое не было желания, но мысли и чувства не всегда поддаются контролю. Вот и сейчас маг стоял в своем кабинете, а перед глазами проплывали последние минуты жизни. Он надеялся, что минувшее не будет беспокоить его слишком часто. Не хотелось бы стать параноиком.
Они ворвались, когда смеркалось. Зыбкое время суток между днем и ночью. Дирон, как всегда, был погружен в свои опыты. Он только что закончил работать с дневником Каллариона и убрал его в потайной ящик стола. В трех высоких колбах с шипением кипело зелье, и маг старался не упустить тот момент, когда нужно добавлять следующий ингредиент. Поэтому, наверное, он тогда ничего и не слышал. Только резкий хлопок открывающейся двери и тяжелый запах крови, поплывший по помещению. Девушка была красива, а вот сопровождавшие ее охранники — нет. Дир осторожно отступил к стене, понимая, что не успевает сплести даже самое элементарное заклинание. Осторожно пошарил рукой по столешнице, стараясь нащупать массивный нож, но тоже не успел. Дальше была только боль и мешающий раствориться в ней вопрос оставшийся без ответа: «За что?».
Впрочем, ответ на свой вопрос маг и так знал. Он пострадал за чужие грехи. Просто попался под руку — глупая и совсем не героическая смерть, о которой даже вспомнить стыдно.
Душно. Тонкая льняная туника кажется меховой, а полупрозрачные шаровары липнут к ногам. Когда же подоспеет помощь и можно будет смотаться к себе в комнаты? Там окна выходят в тень парка и, наверное, не так жарко. «Ну почему я такая не хозяйственная?»
Вообще-то эта мысль редко приходила мне в голову. У меня есть слуги, и нет мужа, зачем мне хозяйственность? Вспоминала я об этом своем досадном недостатке, только когда приезжали гости. Ну, или сейчас, когда понадобилось срочно привести в порядок конкретные апартаменты, которые пустовали семь лет. В гостиной и моих покоях все блестит, как и положено, но вот остальной дом ужасает. И виновата в этом я одна. За слугами нужно пристально следить и не забывать проверять качество работы — это правило известно всем, зря я его не придерживаюсь. Нужно, хотя бы раз в месяц проходить по трем этажам с инспекцией. А то персонал распустился и привык к тому, что хозяйка кроме своих комнат и балкона нигде больше в доме не появляется. Поэтому слуги и не убирают гостевые покои, позволяя им зарастать пылью и паутиной. Это приводит к неприятным ситуациям, когда приходится убирать дом в спешке и не редко к процессу приходится подключаться мне самой. Я, ужас, как не люблю уборку.
Комната, ранее принадлежавшая Дирону, выглядела немногим лучше, чем его кабинет. Слой пыли на мебели, паутина по углам и нестиранные семь лет занавески.
— Белинда, почему у нас такая кошмарнейшая грязища, а? — вопрошала я, потрясая зажатыми в охапке чистыми шторами и нервно косясь в сторону небрежно брошеных на стул портков мага. Семь лет назад Дир, видимо, намеревался отнести их в стирку. Сейчас штаны можно только выкинуть. Впрочем, размерчик у мага сменился, так что нечего его лишний раз расстраивать. Главное, чтобы впопыхах Белинда не забыла их убрать.
— Так, не приказано было крыло это мыть, вот и не мыли.
Логика прислуги была убийственна, и даже возразить на эти слова нечего. Все же хозяйка поместья из меня никчемная. Слуги дурят, управляющий, скорее всего, тоже. Я исправно проверяю все отчеты, но наверняка половину нужного не замечаю. А денежки любят счет, хорошо хоть ко мне часто наведывается Адольф. Вот уж кто на всевозможных счет-фактурах собаку съел. Мимо него ни серебрушки не проскользнет. Только присутствие болотного тролля позволяет мне не волноваться о финансовых делах поместья. Хотя, я допускала, что мой начальничек вполне мог быть в сговоре с управляющим, и тогда они обворовывают меня на пару. Впрочем, почему меня? Дерри и Анет — я с доходов поместья получаю чисто символическую десятую часть.
Белинда не торопилась. Лениво мелькала метелочка для уборки пыли, грязные шторы уныло висели всего на нескольких уцелевших крючках. От зажатых в охапке новых наутюженных занавесок мне было жарко, а положить светлую тюль на стулья или диван — страшно: запачкаются еще ненароком. Тонкая дорогая ткань у меня в руках уже успела изрядно измяться — не быть мне все же образцовой хозяйкой, и замуж меня никто не возьмет. Ну и каркал с ними. Авантюристкам мужья ни к чему. Разве что фиктивные для выполнения какого-нибудь задания. А так, я кошка, которая гуляет сама по себе, а точнее сказать, ящерица.
— Белинда, быстрее! — нервничала я, постоянно оглядываясь на дверь. Дирон вряд ли будет рад увидеть запустение и здесь. Чем вызвана такая трогательная забота о почившем семь лет назад маге, я не знала, и думать об этом не хотела. Наверное, все же запоздало проснулась совесть. Нехорошо принимать гостей в сарае. Ни к чему всем знать о моей нерадивости. Это все каркалова работа виновата, не стала бы я семь лет назад авантюристкой, может быть, и суп научилась варить, и дом был бы в чистоте. Только в этом случае не было бы ни Арм-Дамаша, ни приключений, ни приличных гонораров.
На пол рядом со мной упала посеревшая от времени тюль с окна и подняла облако пыли. Я закашлялась. Смахнула с носа паутину и укоризненно посмотрела на служанку. Белинда пожала плечами и протянула руку за свежими занавесками.
Хлопнула дверь.
— Ну, наконец-то хоть еще кто-то пожаловал! — Я с облегчением сунула осточертевшие занавески еще одной подоспевшей горничной и вылетела в коридор. Как же меня все достали! Похоже, нужно применять карательные меры: прислуга у меня расслабилась окончательно, хорошо хоть кухарка золотая — кормит отменно и в срок. А вот все остальные! Одна ленивей другой. Ладно, я неряха, мне простительно, а они? У них же работа такая, смотреть, чтобы я не заросла грязью!
От поднявшейся в покоях мага пыли пересохло в горле и засвербело в носу. А еще невероятно хотелось спать. Ночью вздремнуть не получилось, а сутра поднял неожиданно воскресший маг. В результате к полудню глаза закрывались сами собой и начинала болеть голова.
Плюнув на все запланированные дела, я решила немного отдохнуть и направилась к себе. В любом случае, в дурном настроении и не выспавшаяся, я буду зла и только разругаюсь с кем-нибудь, никаких проблем при этом не решив. Потом, на свежую голову стану страдать от угрызений совести и думать, как искупить свое недостойное поведение. Уставшая, я иногда становлюсь ужасной хамкой, что не идет на пользу ни мне, ни моим делам. Сколько раз я из-за этой черты характера ссорилась с нужными людьми и влипала в неприятности. А испорченное один раз впечатление потом бывает невероятно сложно исправить.
На Дира я наткнулась практически у собственной двери, тогда, когда мыслями была уже в мягкой постельке с прохладными шелковыми простынями. Маг стоял, прислонившись лбом к стене.
— Тебе плохо?
Он, придерживаясь за косяк, поднял воспаленные глаза и отстраненно пробормотал:
— Не знаю…
Черт! Только еще больных полудохлых магов не хватало! Неужели, так и не удастся сегодня вздремнуть? Я подхватила парня под локоть и, приложив усилие, втолкнула его в приоткрытую дверь своей комнаты. Несмотря на кажущуюся тонкокостность и изящность, парень оказался тяжелым и висел на мне, словно мешок с крупой. Я, конечно, девушка не хрупкая, но все же к тасканию тяжестей не привыкла. Можно позвать кого-нибудь на помощь, но Дир, вряд ли, дождется, рухнет на пол прямо в коридоре, и я — рядом с ним, потому что в данный момент он навалился на меня всем телом. А служанки очень уж любопытные, потом слухов и сплетен не оберешься. Пусть уж в комнате придет в себя. Если повезет, то я смогу его уложить на кровать.
Дирон все же не удержал равновесие и упал. Падая, он судорожно вцепился мне в руку, я взвыла от боли, поразившись стальной хватке, и упала сверху. Жесткие, словно окоченевшие пальцы не отпускали плечо. Я испуганно дернулась, пытаясь поймать взгляд Дира. Мутные глаза цвета слабо заваренного чая смотрели бессмысленно. Но это был взгляд живого существа, а не покойника, и я облегченно выдохнула, так как за секунду до этого успела подумать, что неожиданно воскресший Дирон снова умер, и я валяюсь на полу с мертвецом. Тело подо мной было прохладным и жестким. Но, хвала богам, я ошиблась. Трупы мне были ни к чему. Как бы я потом объяснялась с представителями закона? Если бы рассказала настоящую историю Дира, пожалуй, даже на Арм-Дамаше меня бы сочли сумасшедшей.
